“Бюллербю” и все, все, все

Дневник мамы, отдавшей своего сына в первый класс в семейную школу. Это практически художественный текст, где нет ни одного неискреннего слова. Все очень откровенно и так, как оно есть на самом деле. В режиме реального времени. Если вы хотите на самом деле понять, что такое семейная школа и почему она ничем не похожа на частную, прочтите. Если вам глубоко фиолетово семейное обучение и вы вообще здесь случайно, то просто получите  удовольствие от чтения качественного  литературного текста.

Домашнее образование, семейная школа “Бюллербю”
Очень личный дневник родителя.

В поисках идеальной школы

Идеальной школы не бывает. Все мамы знают это и все равно, вооружившись до зубов справочниками, советами бывалых, идеями и отзывами, оправляются в тяжелый поход, на поиски.

Я сделала совсем не так. Как Илья Мурмец, лежала на печи. Пока мои подруги, “в шлемах и латах” (помните? подходит!…), бегали по школам, комиссиям и переворачивали интернет, я лениво констатировала, что, мол, хорошей школы в округе нет, а на нет и суда нет. Откуда я взяла, что нет хорошей школы? Уж точно не из достоверных источников. Сомневаясь в их существовании, я ориентировалась на собственное смутное ощущение и информацию столетней давности. Пару раз почитала форумы. Поняла, что правду не найду, и бросила. Но в основном бросила потому, что заленилась. А еще – потому что стало очень грустно. Неприятно как-то стало. Не выдержала я тягот пути.

Потом у моих подруг начался новый этап: собственно выбор и отстаивание своего выбора любыми путями (какими – даже не знаю, разными, но малой кровью не обошлось). Я продолжала лежать. Моему королевскому спокойствию удивлялись и ужасались. Куда же вы пойдете, спрашивали меня. Я делала театральную паузу. Куда-нибудь обязательно пойдем, философски отвечала я. На меня смотрели почти с благоговением. Мой ребенок бегал в сад и понятия не имел, что судьба его висела на волоске.

На самом деле я в какой-то момент приняла решение. Наобум. Ну вот честное слово наобум. Я решила пойти в семейную школу «Бюллербю». Судите сами – про школы рядом ничего не знаю, про эту самую семейную школу знаю крайне мало, подозреваю, что они – те еще раздолбаи, так как до сих пор не имеют данных на следующий год: сколько у них детей, сколько будет стоить, где расположено, в каком помещении.

Важное обстоятельство: денег у меня нет. Ну то есть абсолютно. Однако я уже сталкивалась с этой дилеммой, в ребенкины 3 года, когда сбежала из «обычного сада», вбив себе в голову, что моему ребенку (или мне, не знаю), этот путь не подходит, и решив 4 года терпеть и копить на частный сад – тысячу раз спасибо Лене и Стелле за садик «Монтесолнышки», который, будучи, наверное, лучшим в Москве (если бы провели конкурс, в десятку он бы вошел однозначно, особенно по соотношению цены-качества), стоил 16000 (все на это еще говорят «так дорого», злодеи. Вы представляете себе, сколько другие садики стоят? И сколько стоит садик организовать?). Моя мама тогда махала руками и охала, мол, где ж мы столько возьмем, потому что я работала еле-еле, но когда я сказала – мам, квартира у нас двухкомнатная… она замолчала и больше не жаловалась.

Но если тогда у меня «не было денег», то теперь их нет в гораздо большей степени. Я в долгах по поводу своего бизнеса, судьба бизнеса неясна, я больна и не могу работать, я подолгу лежу в больницах и уже 6 месяцев – и впервые в своей жизни – но все когда-то бывает в первый раз – на содержании у родственников. Да, конечно, я втайне надеялась, что найдется прекрасная бесплатная школа. Но она как-то сама по себе не нашлась. Почему-то. И я осталась вынужденной каждый месяц «отваливать» такую смешную для школы и такую непосильную для меня сумму в 15000.

Вопрос: почему я не рыла носом землю, зная о своей ситуации? Ответ:1) Мне не нравились школы рядом. 2)Мне не нравилось, как мой сын реагирует на формальное обучение 3) Мне слишком нравилось, как он реагировал на садик 4) Мне нравилась идея семейной школы и «Бюллербю» в частности 5) Я наглая.

Конечно, бывает, что я мучаюсь угрызениями совести, но пусть уж лучше я мучаюсь, а не ребенок. Ему-то за что. У меня же необычная ситуация. Мало что семья неполная, но еще и у обоих родителей хроническая депрессия. У меня – тяжелая. Сначала два года хождения по мукам, когда я пробовала «все кроме», потом таблетки, потом ухудшения, безнадега на личном фронте, ужасное самочувствие, работа отнимает все время, потому что больше ни на что просто нет сил, а ребенок – на бабушке, которой 78, на ней же дом и хозяйство, на ней же – лицезреть такую безответственную и всячески «обделенную» дочь. Не слишком благоприятные условия в семье, скажем откровенно. Плюс и в анамнезе у Яна высокий риск невротических расстройств. Ему необходимы отличные условия вне дома, решила я. Любой ценой.

В первом детском садике, куда ходили с 2х, его объявили отъявленным хулиганом и заразили-таки легким неврозом (я человек грамотный, когда ребенок 2 часа ходит на прогулке вокруг столба, это не есть хорошо). Я сделала вывод, что стала матерью, так сказать, «ребенка с особенностями, мало адаптивного к формальной среде». Конечно, думала, что перерастет. Конечно, на сто процентов не могу сказать, что не перерос бы. Может, он бы в «обычной» школе хорошо «сидел», занимался. Хотя вряд ли. Не может он сидеть спокойно. Ругать не помогает, я пробовала.

Конечно, вопрошала небо, за что мне это. За что ребенок с особенностями в финансово неблагополучной семье. Но вот, видимо, так. Очень много детей в такой ситуации. Я знаю. Я же работала в школе. Они сидят за партами, вернее, не сидят, учителя их ругают, и по кругу. (А мне же и коллег жалко).

Никто не скажет, где грань. Что лучше. Насколько плохо было бы это «плохо». Я мать. Я решила, что «это плохо» – будет плохо, и лучше жить взаймы. И не 4 года, как с садиком, а, ох, возможно, дольше.

С хорошими школами рядом я тоже не знаю, насколько я права. И никогда не узнаю, наверное. Я потихоньку думала про нашу знаменитую гимназию (1158), не попробовать ли – просто попробовать. Не поверите, остановила жуткая лень, инерция. Что-то остановило, и все. Потом я узнала про их линейку, что там было более 1000 человек, может быть, несколько тысяч. И поняла, что это я бы не выдержала никогда. Почему? У меня же депрессия. Мне грустно из-за всего, а из-за этой линейки мне просто нестерпимо.

В марте накатило-таки беспокойство, и я полезла узнавать про еще одну семейную школу. Посмотрела их группу вк – хорошая. Позвонила, спросила, хотят ли они нас. Они сказали, что не знают, надо посмотреть. Тогда я позвонила Дине и спросила, хотят ли ОНИ нас. Они сказали, что очень хотят.

И мы пошли в «Бюллербю». В школу с самым некоммерческим на свете названием. Название я запомнила хорошо, потому что отношусь к тому меньшинству, которое читало именно это произведение Астрид Линдгрен. Раскрою один маленький секрет – я очень давно знаю Дину (ох, как же ее должность в школе определить?… Организатор-учитель-воспитатель? Все не подходит. Просто Дина.) и мы подруги. Наверное, иначе я не была бы такая «смелая». И упустила бы шанс.

Вопрос: вот прошло 3 месяца, нравится ли нам в школе? Ответ: О да. О да.

Но об этом тоже расскажу. По-порядку.

Данные о школе «Бюллербю».

Чуть не забыла.
Время существования: 1 год
Стоимость: 15000 руб
Дирекция: Дина и Маша
Количество рабочих дней: 4 дня в неделю
День свободной работы: среда
Время работы школы: 9-30 – 15-00

Количество детей на данный момент (ноябрь 2015): 10 постоянно, 3 приходит 1-2 раза в неделю

Классы: 1 класс (3 человека – мальчики), 2 класс (2 человека, мальчик и девочка), 3 класс (2 человека, мальчик и девочка), 5 класс (2 человека, мальчик и девочка), 6 класс – 1 человек, мальчик. 2 и 3, 5 и 6 классы занимаются в одном помещении, иногда вместе, иногда по индивидуальным заданиям.

Площадь помещения: 45 кв метров

Количество рабочих комнат в помещении: 3, одна из них – кухня

Примерное расписание: 9-30 – 9-45 – ритмирование (специальная зарядка), 9-45 – 12-00 – уроки – обязательный блок (русский, математика, литература, чтение у маленьких), 12-00 – 12-30 обед, 12-30 – 14-00 – уроки и факультативы: окружающий мир, география, биология, история, английский, лаборатория (основы физики и химии), исторические и математические проекты, репетиции спектаклей, творчество с Джеймсом (лепка на английском), психологическое занятие, география на английском для 5-6 класса, планируется литературный клуб, 14-00 – 14-15 чай, 14-15 – 15-00 прогулка

Питание: 2 раза в день (обед и чай), готовится  одной из мам в тот же день, доплачивается в размере 2000 – 2300 руб.

Кружки после 15-00: пн изо, вт йога, ср пение, пт родительский клуб

Прием новых детей: открыт

болели. Но это не показатель.

Почему мне не страшно

Мне кажется, я становлюсь свидетелем замечательного педагогического эксперимента, и будет обидно, если – не столько результаты, сколько сам процесс этого эксперимента – останется без хроникера.

Конечно, этот опыт не уникален. Особенно в Москве. Не претендует ни на какую особенность и исключительность, ни на педагогическую значимость, ни на невероятную эффективность. Не предназначен для копирования. Среди разных альтернативных образовательных площадок Москвы мы, возможно, – одна из самых камерных и неамбициозных.

Но то, что происходит перед моими глазами, непосредственно с моим личным единственным ребенком, мне кажется, достойно стать достоянием хотя бы какой-то части общественности.

Выбор домашнего образования и семейной школы дался мне относительно легко. Относительно – тех кругов ада, через которые проходят многие другие семьи в поисках подходящего школьного пространства. Мучения людей связаны, в том числе, с тем, что они воспринимают обучение в государственной школе как единственно возможный вариант, и только серьезные проблемы подвигают их к поиску альтернативы.

На самом деле все может быть гораздо проще. Во всем мире и во все времена домашнее обучение играло заметную роль. Оно не было плохим или хорошим, оно просто было и служило достижению своих целей. На Западе в негосударственных учебных учреждениях учится огромное количество детей. Их могло бы быть гораздо больше, если бы такое обучение не было связано с определенными материальными и трудозатратами. В России же домашнее обучение имеет этакий остромаргинальный статус и якобы становится уделом лишь фриков, вегетарианцев и прочих альтернативщиков.

Я не вегетарианец, не хиппи, не приверженец домашних родов и совершенно не школафоб. Я преподаватель английского языка с опытом работы в общеобразовательной школе. Но для меня картина всегда была достаточно ясной. Я знаю плюсы и минусы школы. Ну скажите, кто сомневался, что у школы, как у всего в этом мире, есть плюсы и минусы?

Я хорошо понимаю, почему именно на постсоветском пространстве государственную школу воспринимают как единственный источник полноценного образования и социализации. Я понимаю страх отступления от заданной программы. Я также понимаю и в чем-то разделяю страх ответственности за принятие нестандартного решения, при котором уровень этой ответственности возрастает: материальной в том числе. Это понятные, достойные и совершенно естественные причины.

Я просто смотрю на ответственность иначе. Отдав ребенка в «обычную» школу, я, мне кажется, еще в большей мере определяю его судьбу, чем решив заняться им в какой-то мере самостоятельно. Вкладываясь сейчас, я, возможно, избавлю себя от вложений в будущем. Делая этот выбор, я не делаю его на всю жизнь, я ничего не перечеркиваю и ничего не лишаюсь, а вот приобретаю ли я что-нибудь – это предмет дальнейшего и, надеюсь, долгого разговора.

Самое главное – я совершенно не стремлюсь очернить школу и не зову всех в семейное обучение. Моя мама лучшие годы провела в школе (преподавая химию). Мой брат работает в школе более 20 лет (учителем математики, школа 1543). Я сама училась в школе, которую любила и люблю до сих пор (№104, г. Челябинск). В Москве тоже много хороших школ и еще больше счастливых школьников.

Я призываю всего лишь задуматься, увидеть альтернативу, задать себе честные вопросы и постараться дать на них свои личные честные ответы.

ПЛЮСЫ И МИНУСЫ СЕМЕЙНОЙ ШКОЛЫ (здесь и далее речь пойдет преимущественно о школе «Бюллербю», другие школы – просьба не обижаться в случае несовпадений)

Плюсы
+ В семейных школах интересно учиться. Не только потому, что у всех, даже у малышей будет история, география и физкультура на английском, но и потому, что вам не удастся избежать поездок, походов, прогулок, игр, спектаклей, экскурсий, лагерей, тематических вечеров, творческих проектов, включая школу волшебников, рыцарский турнир и празднование японских праздников. Формат семейной школы дает огромную свободу, можно делать действительно ЧТО УГОДНО. И делают. У кого на что хватит фантазии. А берутся за такие школы люди с фантазией, так что…

+ При преподавании любого предмета огромнее значение уделяется развитию способностей: логики, умения связно говорить, умения действовать в команде, умения получить и использовать бытовые навыки. Мозг ребенка подвергается интенсивному оттачиванию со всех сторон.

+ Еще большее значение уделяют познавательному интересу: все, что мы учим, должно быть интересно – не потому, что мы не можем иначе заставить детей сидеть тихо, заискиваем перед ними, а потому, что неинтересная информация не усваивается. Кроме того, привычка со скорбным видом часами слушать неинтересную лекцию/доклад/презентацию (нужнее подчеркнуть), считается вредной. Важная ремарка: то, что детям предлагают интересный контент, не означает, что их все время развлекают. Развлечение и увлечение – очень разные вещи. И не бывает, что интересно – ВСЕ.

+ Все занятия происходят либо в мини-, либо в микрогруппах (2-10 человек, причем 10 – это когда все вместе). Как учитель, заявляю, что объяснить новую тему троим можно гораздо быстрее и эффективнее, чем тридцати. Понять, кто что усвоил и отработать – тоже. За счет этого как раз и экономится время для песен и плясок, фехтования на шпагах и собирания гербариев.

+ Семейная атмосфера (ощущение, что вы занимаетесь в большой семье, с сестрами и братьями, мамой, тетями и тд) сводит на нет стресс даже у самых гиперчувствительных детей. В такой атмосфере трудно представить дедовщину и травлю – во-первых, все на виду, во-вторых, разновозрастный коллектив менее способствует конфликтам, и, наконец, отношение учителей друг к другу и к детям располагает к доверию как нельзя больше.

+ В семейной школе воспитывают, а не только учат. Это не значит, что семья может полностью снять с себя ответственность. Но там, где проходит почти половина жизни ребенка, и активная, утренняя половина, тоже есть место разбору конфликтов, развитию разных прекрасных качеств, таких как уважение к себе, внимание к другому, положительнее отношение к труду, умение завязывать новые контакты, работать в команде, а также – чувства юмора и многих-многих других качеств, чувств и умений.

+ После школы, где-то после 14-00, вам предложат всякие разные кружки: танцы, песни, изо, и что-нибудь необычное вроде йоги, шахмат, моделирования или лаборатории. Скорее всего, за отдельную плату.

+ И еще прогулки! Они входят в программу. Отчасти заменяют физкультуру. Прогулки – это беготня, игры с мячом и висение на спорткомплексе. В любую погоду!

+ У нас все это стоит 15000руб. В школе 10 человек разного возраста, от 1 до 6 класса. Да, это невероятно. Еще домашнее питание.))

4.2 Минусы 
– Меньше традиционной учебы и «неправильное» оформление. В семейных школах зачастую (хотя не всегда) меньше занимаются традиционной зубрежкой основных предметов. Экономят все же не на сути, а на «формальностях». Фонетический разбор слова, оформление задачи. Это потребует некоторой перезагрузки при переходе в другую школу. Нужно будет объяснить, что не всем учителям нравится, когда на домашней работе рисуют пушку.

– Слишком «нескучный» подход к учебе, привычка заниматься разнообразными и интересными делами также, безусловно, затруднит переход в государственную школу. Рано или поздно всем приходится научиться скучать.

– Отсутствие формальных правил. Многие родителя тяжело переживают отсутствие правил вроде «поднять руку перед ответом», «сидеть на стуле неподвижно» и тд. Родители считают, что без этих правил дети не учатся усидчивости, трудолюбию, умению преодолевать себя. Мы же считаем, что они этому учатся, но по-другому. Однако привыкнуть может быть сложно.

– Расписание – не истина в последней инстанции. В семейной школе может не быть той четкости, к которой мы в принципе привыкли в образовательном учреждении. С другой стороны, поскольку отчитываться ни перед кем (кроме родителей) не надо, все можно менять местами без вреда для результата. Поэтому, если запланирована, например, география на английском, а на улице отличная погода, вся школа легко отправляется в лес играть в лапту, а географию – нет, не игнорирует, просто займется ею в следующий раз. Многих родителей это стрессирует. Тем более, что и проконтролировать никак не возможно, раз расписание нарушается.

– Необходимость «вложений». Помимо платы (кроме ежемесячного взноса оплачивается еще питание, у нас это около 2000, могут понадобиться какие-то учебные материалы, но по-минимуму) от родителей в обязательном порядке понадобятся и трудозатраты – максимальная включенность в процесс даже не скажу «обучения», скорее, всей школьной жизни. Согласна, звучит угрожающе. Поясню. Есть обязательная и необязательная части. Обязательным является понимание, что происходит с ребенком, совместные домашние задания, помощь при подготовке к школьным проектам (прочитать книжку, выучить роль к спектаклю). Не обязательно, но приветствуется – любая инициатива, от проведения мастер-классов (спорт-минуток, лекций для родителей, презентаций и тд) до участия в школьных спектаклях и приготовления чего-нибудь вкусненького. За уклонение от второй части абсолютно никого не осуждают, но некоторое постоянное брожение, общение в группе вконкакте, тусовки и собрания все равно окажутся неизбежными.

Далее я поместила то, что для кого-то плюс, а для кого-то, возможно, и минус. И писать буду уже конкретно про Бюллербю, потому что в других семейных школах все может быть совсем иначе.

4.3. Плюс-минусы – только «Бюллербю»

+- Неформальное общение. Все на «ты», невзирая на возраст и регалии. Общение всегда на равных (без грубости и панибратства, есть разница). Можно задать абсолютно любой вопрос, включая что-то типа «зачем презервативы?». Ответ «ты еще слишком маленький, чтобы такое спрашивать», ребенок не получит. Он получит какой-то другой ответ, в зависимости от ситуации. На уроке «левые» вопросы, конечно, не приветствуются.

+- Нет оценок. Можно по-разному относиться к системе оценивания, но в «Бюллербю» верят в другие способы стимулирования к деятельности, нежели желание получить пятерку. Это очень-очень спорный вопрос, можно глубоко в него погружаться, если коротко, здесь считают, что оценки а) не требуются (и так понятно, выполнено задание или нет) и б) могут вызывать стресс и нежелательные эффекты. Польза соревновательности, вызываемой оценками, считается заведомо меньше, чем вред от негативных эмоций в случае «проигрыша». Также, есть мнение, что оценка вызывает «сдвиг мотивации» – вместо того, чтобы учиться, потому что это полезно, значимо или интересно, ребенок учится, чтобы получить пятерку, порадовать маму и выделиться среди других.

+- Уроки – не 45 минут. У младших практикуется комбинированный урок, когда постоянно чередуется деятельность: математика, русский, чтение, снова математика, математические игры и тд. У старших есть уроки, но они отличаются от уроков в государственной школе, могут быть длиннее и короче.

+- Есть домашние задания. Не всегда, не по всем предметам, разные по объему, часто творческие, частенько – индивидуальные, иногда – факультативные (можно не делать). «Большие» задания – на каникулы и выходные. Если весь день занят в школе (праздник, например), то ничего не задано. Если дети устали (конец четверти) – тоже.

+- Есть работа психолога. Психолог работает в разных форматах: занятие (что-то вроде тренинга) со всеми, беседы с родителями, индивидуальные беседы с учениками. Детям нравится.

+- Среда – день самостоятельной работы. Я сначала была обескуражена, а потом была в полном восторге. Ребенок может выспаться в середине недели – видимо, поэтому, он (мой личный ребенок) вообще ни разу не устал к выходным. Или мало «грузят»? Ой, ой. Но я уверена, что, по крайней мере, для первого класса, система, когда по средам можно заняться вплотную домашними заданиями (соответственно, меньше ими заниматься поздно по вечерам) – идеальна и продуктивна. Еще на среду удобно намечать поездки, музеи, кружки.

+- Лагеря и прочая неформальщина. Идея сентябрь и май проводить за городом, в лагере (учась там, соответственно), повергла многих родителей в шок. Включая и меня. Однако моему ребенку очень понравилось в лагере. Очень. А ему 7 (2015г). Отдала как есть, на весь срок, хотя присутствие мамы допускалось и приветствовалось, но мне кажется, в нашем случае не требовалось. Кроме лагерей – походы, «Бегущий город», прогулки в лес и разные разности. Уклон, как сейчас модно говорить, в «экологичность». В экологии разбираюсь плохо, но довольно очевидно, что чем меньше дымной Москвы, тем лучше.

5 фактов о семейном образовании

1. Семейное образование «показано» не всем. Если ребенок доволен, успешен и не стрессирован в обычной школе, если у него есть друзья и он с уважением отзывается об учителях – вам больше не нужно ничего искать, вы нашли самое главное. От добра добра не ищут. И другое, чуть менее приятнее обстоятельство. Если ваш ребенок – ваш самый любимый ребенок – склонен к серьезным асоциальным действиям (сильно бьет других детей тяжелыми предметами и не поддается уговорам), возможно, ему не будут рады не только в государственной, но и в частной, и в семейной школе.

2. Семейное образование никогда не будет выбором большинства. Это нормально. Всегда есть люди, которым хочется пробовать что-то необычное, свое. Это не хорошо и не плохо. Просто это так. И всегда бОльшая часть населения будет коситься на них и показывать пальцем – мол, какого рожна им надо?

3. Семейное образование – разумная альтернатива для детей с особенностями: слишком быстрых, слишком медленных, гиперактивных (в том случае, если их особенности не выходят за рамки, подвластные контролю хотя бы в индивидуальном режиме). Понятно, что детям с особенностями в целом сложнее в большом классе, чем детям, которые легко приспосабливаются (отличное качество, адаптивность). И не только им сложнее. Их учителям тоже.

4. Семейное образование можно «пробовать». И разочароваться. И спокойно пойти в государственную школу. Таких примеров масса, и ни о каких страшных последствиях я не слышала.

5. Аттестация – не так страшен черт. Самое неприятное, что может случиться с вами и вашим ребенком на аттестации – вам придется некоторое время общаться с людьми, с мнением которых вы не согласны. Это печально, но терпимо. Все остальные обстоятельства зависят от вашего настроя. А настрой ребенка зависит от него же. Если оценка на аттестации вас опечалит, это может травмировать ребенка. Но абсолютно никаких других значимых последствий оценки иметь не будут. В «хорошие» школы берут по результатам независимых тестов. В остальные школы берут с любыми баллами.
Собственно, почему мы все о плохом да о плохом! Ваш ребенок может прекрасно сдать аттестацию. Неправда, что в семейных школах к ним не готовят – готовят, и очень серьезно! Но фактор стресса, случайности, разница подходов – и талантливый ученик действительно может получить плохую оценку. Вопрос: ну и что?

Еще – неправда, что настроиться на «любую оценку» легко. Это очень сложно. Но можно.

Так что если вам все это нравится… Даже нет, если вас все это устраивает… присоединяйтесь! Интересно же!

А в семейной школе действительно очень-очень-очень интересно!…

 Коммуна «Бюллербю»

Когда я пишу, что совсем ничего не знала про «Бюллербю», это, конечно, неправда. Я просто не имела достаточной информации. Я знала, что они существуют 1 год на Красном Маяке, у леса (это принципиально). Я знала, что Дина и Маша жутко кайфуют от школы и живут ею. Вот, пожалуй, и все. Нет, не все. Дина мне, как подруге, рассказывала о проблемах. Понятно, что проблемы есть всегда. Как говориться, безопасность в городе определяется не количеством преступников, а умением органов правопорядка их обезвреживать. Но получилось, что если я и слышала рассказы о школе, это было про трения с родителями, как у кого-то не получилось с аттестацией, и еще что-то смутное, но в целом, скорее, негативное. 

Дальше у меня шло раздвоение сознания – с одной стороны, Дина, которая не может делать плохую школу. Вернее, школа, которую делает Дина, точно будет очень творческой, очень интеллектуальной, очень психологичной и очень… домашней, простой, что ли. Не пафосной. А чего еще мне и моему ребенку желать. С другой стороны, разговоры про неприятности, и вообще эта позиция признавания и принятия, мол, не может быть все гладко и хорошо… Ведь мы помним, мы ищем идеальную школу.

Да, у нас мало английского. Да, у нас бывают сдвиги в расписании. Да, ушел биолог (или географ, или еще кто-то, не помню), теперь на него не хватает бюджета. Да, устали и не стали делать этот проект. Да, вместо занятий ходили в лес. Как учителю и организатору, мне понятны эти ситуации, но как пиарщику (я занималась пиаром своего английского клуба) страшна подобная открытость, а как родителю все проблемы кажутся огромными, незыблемыми глыбами, которые невозможно сдвинуть.

Все благополучно сдвинули, или даже нет – все само водой, половодьем передвинулось как-то за весну и лето. Теперь уже английского много (и даже слишком много, говорит Дина), и есть английские спектакли, а с биологией, географией и историей вопрос решен окончательно и бесповоротно, что все эти специалисты нам не по карману (пока!), и поэтому будет один учитель окружающего мира, а историей заниматься будем все вместе на проектах (я так думаю, историей все же Дина занимается. Она, кстати, историк.) И совершенно не так страшен черт, как его малюют, и надо было просто начать учиться, чтобы убедиться –это не сборище диких детей, которые непонятно чем весь день занимаются, а именно школа, занятия, процесс.

Немножко кажется, что сборище диких. До сих пор кажется. Когда они заваливаются после прогулки разгоряченные, со свернутыми на бок шапками и шарфами, орущие, что-то на ходу придумывающие, или решающие, не знаю. В процессе. По-хозяйски вваливаются в дверь, сразу кидаются к своим вещам, то ли к игрушкам, то ли к портфелям, то ли к каким-то загашникам. Они, как собаки-ищейки, взяли след, видят цель и не замечают препятствий. В коридоре свалена обувь, на обуви сверху – портфели, еще какие-то вещи: рисунки, поделки, домашка (забавно, за эти 25 лет изменился школьный жаргон, раньше не говорили «домашка», «сделать домашку», а говорили «сделать уроки»). Все сразу превращается в хаос: один пошел на кухню попить, другие сходу продолжают оставленную игру, на кухне оживленный разговор – еще кто-то туда переместился, потому что там обнаружилась еда – о, еда – это славно. Это родитель принес: печенье, или пирожки, или хлебцы, а какая разница, после прогулки-то… Так мы забираем детей домой. Вот из этого круговорота надо выдернуть своего ребенка (сначала распознать, узнать, ведь он не такой, как дома, школьный ребенок), оторвать от важных дел, сосредоточить на земном, снова одеть, вывести на улицу.

Мне приходит в голову ассоциация – школа-коммуна. Как в 20х годах. Какие у вас воспоминания? Наверное, негативные. Макаренко, дети-беспризорники, малолетние преступники. Иногда мне кажется, что я тоже училась в школе-коммуне, только 90х годов, тогда тоже все было лихо. В школе-коммуне 2015, в принципе, тишь да гладь. Ну, погалдели, ну побросали вещи на пол. Скажем прямо, что могут такого наворотить десять маленьких детей под присмотром двух-трех, а то и четырех взрослых?

Я сейчас перечитываю «Два капитана» Каверина, отсюда такие странные фантазии. Там тоже про коммуны. Это так естественно, революция ведь в головах. Она бушевала везде, в школе, конечно, тоже. Зачем учиться? Чему учиться? У кого учиться? Вопросы, которые раньше решались где-то в верхах, в просторных кабинетах – даже не решались, они были уже решены (кем? Наверное, Сократом. Кем же еще.) – взорвались, как гранаты, и трепались на всех углах, осознавались заново и пробовались на вкус. И каждый, конечно, дул в свою дуду. И каждый был гуру. Теперь, когда все с ног на голову, какой уж тут, прости господи, Сократ.

В нашей челябинской 104 школе было объявлено полное самоуправление, к вящей радости всех, от мала до велика. Ходили слухи, что пятиклассники объявляли своим учителям байкот. А, может, первоклассники. Учителя тоже сначала увлеченно в это играли. Всеобщие выборы в самые разные органы власти – совет школы, еще куда-то, повсюду висели предвыборные плакаты, шла агитация, причем, конечно дикая агитация, по законам 90х, как полагается. Я поступила в 8 класс. Я во всем этом не участвовала, потому что меня саму байкотировали мои одноклассники. Но я все понимала, и все помню, помню, как мы ходили «выражать свое мнение», как бились с гадом-директором, газету «Слово и Дело», помню, как нас учили думать, стучать кулаком по столу и иметь свою гражданскую позицию.

Хаос, конечно, мы устроили приличный. Нашу школу даже оштрафовали за низкие академические результаты. Но умные начальники все по-умному свернули и привели в рамки. Сейчас, говорят, в школе по-прежнему играют в самоуправление, ну, чем бы дитя не тешилось…

Так почему я решила, что у нас коммуна? Во-первых, потому что всё вместе. Дети, рядом учителя, рядом родители, все чем-то заняты, все что-то знают и даже что-то решают. Словом, движуха. Во-вторых, потому что веет ветер свободы. Свежий какой-то ветер. Вот свежесть какая-то в воздухе (проветривать не забывают? Хорошо!) Эту сентенцию я никак не могу объяснить, оставлю как есть. В третьих, потому что портфели на полу, почти голые стены, какие-то таблицы и плакаты на них (нарисованные детьми, не на компьютере), и все чему-то радуются, немного как тогда – будто есть надежда. В-четвертых, потому что дети действительно могут спросить, кто такой Сократ, и почему он, собственно, завещал учиться, или это был Великий Ленин, или, может быть, он все перепутал, и вовсе не учиться надо, а, скажем, лечиться, или носиться, или еще что-нибудь. А учитель не поднимет строгие брови, и не выгонит из класса, и не поставит двойку. А что он сделает?… А вот. Загадка. Преподавание – искусство. Подсмотреть бы. Одним глазком (говорят, разрешат).

Спрашивать – можно. Не знать – можно. Не хотеть учиться – можно. Ошибаться – можно и нужно. Обязательно ошибаться. Еще – можно очень криво исправлять свои ошибки. Зачем? Вот и я думала, зачем. Оказывается, это жутко интересно. Хотя не обязательно, можно и ровненько исправлять, по линеечке. Я же говорю, свобода. А что делать, когда не хочется учиться? Понятно, что. Поскорее захотеть. Это ведь жутко интересно – учиться в школе «Бюллербю».

…И другие

Давайте все-таки разберемся, кто такие Дина и Маша. Они создатели школы. Это ясно. А еще? Организаторы? Директора? Кураторы? Наверное, лучше спросить у них самих, как бы им хотелось называться.

Попробую объяснить, как я понимаю то, чем они занимаются. Каждый день Дина и Маша что-то придумывают. И что-то организуют. Они придумывают новые проекты. Еще делают всякие штуки (прописи, например). Еще решают, по какому учебнику заниматься. Они организуют, кто в какой группе будет завтра учиться, кто где будет сидеть и кто что будет делать.

Пардон, а почему нельзя это решить раз и навсегда? Есть же классы, есть учителя. А потому и нельзя, что все индивидуально. Дети же все разные. Один освоил этот аспект, а другой еще нет. Конечно, информация поступает от учителей, и учителя тоже «решают». Но в том и смысл семейной школы, что куча вещей (как я понимаю) обсуждается и решается коллегиально. Да, не «Маше надо подтянуть математику», а конкретно долгий треп на тему Маши и каким конкретно образом ей математику стоит подтягивать.
Нужен ли подобный консилиум? В «легких» случаях, наверное, нет. В легких, наверняка, и без него обходится. Думается мне, что иногда консилиум нужен самим учителям. Однако порой ведь и заковыристые случаи попадаются. Мы же приняли детей «с особенностями, трудно адаптивных и тд…». Иногда и нужен. Я так думаю.
Кроме всей этой индивидуалки, отсаживания со «своим» заданием, семейная система подразумевает нечто обратное: занятия, скажем, 2 и 3 класса вместе. Что это такое? Например, в учебнике стоит тема, она общая для второго и третьего. Но есть нюансы. Общее объясняется вместе. Нюансы – отдельно. Зачем? Не хватает кабинетов? Совершенно не поэтому – детям легко можно дать задания и, пока они делают, объяснить что угодно кому угодно, хоть отдельно каждому. Считается, что детям интересно и полезно заниматься в разновозрастном коллективе, они задают вопросы, дополняют друг друга. 
Так вот, чтобы ПОЛУЧШЕ (канва есть) все это спланировать, существуют Дина и Маша.
Ну а кроме этого Дина и Маша ведут русский и литературу, немножко – чтение-письмо у маленьких (у тех есть свой учитель), Дина ведет английский и исторические проекты.
А другие учителя? Так я же про них знаю очень мало… Пока. Открою страшную тайну. Я очень редко бываю в школе. Опять же, пока. Ну, что знаю:
Началку ведет Юля. Она очень увлеченный педагог. Дети к ней относятся хорошо. Читают, пишут, считают, играют – это констатирую. Прогресс есть.
Математику ведет Дениза. От нее все балдеют. Знакома. Она правда классная. Она же ведет лабораторию (основы физики и химии).
Окружающий мир, биологию и географию ведет не помню кто. Очень стыдно, так как окружающий мир и у первоклассников есть. Еще географию на английском ведет Джеймс.
Театр ведет Дина.
И все, не могу вспомнить, кто еще есть. 
А, есть еще психолог Маша. Она проводит занятия в пятницу.
И про кружки я мало знаю…
Отправляюсь на разведдеятельность. Приношу извинения.

Еще про Дину.

Я познакомилась с Диной в летней экологической школе, куда, по моему тогдашнему мнению, съезжались дети-вундеркинды. Теперь я понимаю, что не вундеркинды. Одаренные и не в меру, для своего возраста, увлеченные учебой дети –да. Я склонна была преувеличивать достоинства и не замечать недостатки, потому что сама в свое время не попала на эту школу – я жила в Челябинске, считала себя всячески недостойной чести, а брат не пригласил. Он заведовал каким-то отделением. 

Я приехала туда в гости, лет в 20, нелепая со своим стеснением и Челябинским акцентом. С открытым ртом взирала на поляну палаток, немытых радостных людей (несомненно просветленных, даже местами с нимбами на голове), на целую сотню интересных мальчиков и потенциальных женихов.

С женихами не получилось, но сейчас не об этом.

Фриковатые, лохматые девочки-биологи с крысами в карманах, помешанные на числах и феничках девочконки-математики, долговязые мальчики, уткнувшиеся в книжки или стройные, как эльфы юноши с гитарами – гуманитарии. И вот эта девочка-подросток, в широких штанах и растянутой майке, со светлым взглядом, из Заболоцкого и Крапивина, окруженная подружками, улыбается мне, улыбка самая располагающая – Дина. Я искала человека. Кто бы меня согрел. Сказал, ты тоже можешь. Давай с нами взаправду, по-настоящему. Дина наверняка могла бы стать этим человеком, но разница в возрасте чудовищная – ей лет 12. Она убежала на занятия. Я запомнила ее как одну из самых счастливых девочек на свете, ведь она уже такая умная. 

А эта счастливая девочка жила… Не буду, не буду. Она отлично жила. Дай бог каждому так уметь. Мы расстались надолго, едва познакомившись, а сошлись уже тогда, когда стерлись все различия, и возрастные, и социальные, и непонятно какие, которые сама себе придумала. Я перестала идеализировать Дину, а она никогда не недооценивала меня. Но познакомившись, я немедленно стала снова идеализировать, то есть, вернее, восхищаться.

Почему? Постараюсь ответить на этот вопрос, не ударившись в дифирамбы. Она знала 3 языка – немецкий, английский, французский – в совершенстве первые два (я не верила, потом убедилась). При этом она не была лингвистом, училась на историка. При этом она не училась, как училась я, домашняя девочка, а жила полной жизнью. Выходила замуж. Ездила за границу. Обитала в странных квартирах. Читала философские книжки и одновременно залипала на компьютерные игры. Автостоп, походы, возлияния тоже, как без них – бурное студенчество. И в школе работать, конечно. И все это сильно до 25.

Няней Дина работала лет с 15. Или с 12. Не помню. Как говорила одна знакомая, Дина – лучшая няня Москвы после Светы (Света – сестра Дины). Значит, это у них семейное. Мой сын после пары дней знакомства (и после просмотра кино) заявил, что Дина как няня, определенно, круче Мэри Поппинс (ну, конечно, круче, Мэри, она ужасающая няня. Красивая – да. Андрейченко красивая). 

Но из профессии няни Дина выросла быстро.

Висящие на ней дети – видели эту фотографию? Фотографии? Много фотографий? Она действительно Мэри. В смысле, волшебница. Говорю как человек с педагогическим образованием – каким-то вещам можно научиться в пединституте, а каким-то – только в Хогвардсе. Стоп, я обещала…

…Поэтому когда Дина и Маша решили сделать свою школу, я всячески их поддерживала. Как педагог начальной школы Дина работала в Филипповской, и именно это уже было ее основной профессией. Я, правда, сомневалась, что человек с таким количеством умений и навыков может стать еще и организатором. Надеялась на Машу. Зря сомневалась. Может. Они именно команда. Это говорю как человек, недавно создававший подобную команду. Я завидовала их слаженности, пониманию без слов и прочим бесценным в такой работе вещам.

Про Машу я знаю очень мало. Знаю легенду: она переехала на Южную, чтобы повести ребенка в одну семейную школу. Только благодаря этому Маша создает семейную школу здесь, а не где-нибудь на севере Москвы.

Как Маша искала «свое дело», как пришла к этому, я не знаю, но обещаю выяснить в специальном интервью (в смысле, какое у Маши образование и рабочий стаж). В последние годы она была счастливой мамой и домохозяйкой. То, что счастливой – не для красного словца. Она мама двух детей, обладательница дома-полной чаши, где все друг другу помогают. И в принципе, могла бы ничего не создавать. Нигде не работать. Конкретно почему Маша решила сделать именно семейную школу, тоже обещаю у нее спросить.

Но я думаю, что знаю. Могу по секрету поведать прямо сейчас. Ей очень захотелось. Захотелось свое дело. Захотелось создать школу для своих детей. Захотелось сделать это по-своему. Маша, прости, если что не так.

С Машей мы не друзья. Не в смысле мы – враги. Просто мы не являемся друзьями. Я ее немножко боюсь. Я вижу Машу как человека твердого и прямодушного. Мягко стелет, да жестко спать – это точно не про нее. Поэтому детям «спать» с Машей совсем не жестко. Она добрая, но справедливая, сказали бы про нее дети. Ну что-то вроде этого. Проверю свою гипотезу. 

Забавно, добрая, НО справедливая. Однако это правда похоже на Машу!

Вот уж я за детей стала писать. Истощилась. Маша – немного закрытая книга для меня. Посмотрим, что удастся прочитать… 

Квест: помещение

С помещением было так. 

Спрашиваю я Дину в мае, вы переезжаете? – Да, говорит. – А что с помещением? А она такая расслабленная-расслабленная. – Не знаю, говорит. В августе будем решать. – Это как то есть, в августе? Это же поздно. Кипишу. А Дина совершенно не ведется. – Раньше, говорит, нельзя. Денег-то нет. В августе будем смотреть помещения и что-нибудь выберем. 

– Получается, я не знаю, где школа будет находиться? В каких краях? – Да нет, почему, от Нагатинской до Дмитрия Донского, на серой ветке. Не волнуйся, – говорит Дина. Так сказать, успокоила.

То есть, ситуация намечалась диаметрально противоположная прошлогодней. В первый год мы тоже выбирали помещение для школы (и в результате выбрали то, на Пражской), и дым стоял коромыслом аж с мая месяца. Просчитывали, просматривали варианты, было много споров и, честно говоря, иллюзий. Говорили, надо обязательно помещение на 100 метров, обрабатывали какого-то дядечку с квартирой, поняли, что квартиры «не катят» – соседи затаскают по судам. В результате согласились на вариант более скромный и, как казалось, удачный – в детском центре. Более того, пришли к выводу – только детские центры и подходят, они делят с вами помещение, за счет чего дешевле.

Там стартовали. А на следующий год решили переехать по двум причинам. Лето – зачем за него платить, если можно не платить (и чем за него платить) и, все-таки, захотелось свободы и независимости. Чтобы было совсем-совсем свое. Но когда Дина уверяла меня, мол, за месяц найдут новое отличное пространство, гораздо лучше старого, я вспоминала тот год, те сложности, и становилось мне как-то томно. Я завидовала Дининому позитиву. Но решила довериться.

И вот поди ж ты. Нашлось то, что надо. По крайней мере, нашлось то, что искали невозмутимые Дина и Маша. Правда, конечно, не сто метров. А сколько – я даже не знаю. Небольшая двушка. Но это не квартира –нежилое помещение, на первом этаже! Выглядит совершенно как квартира. Квартира и есть. Немножко темная. Совершенно пустая. Купили прочные столы, стеллаж, стулья и вешалки. Все. Было немного одиноко там на собрании. 

Мне хочется, конечно, пуфики. Обязательно ставни или занавески. Всякие пылесборники я люблю, да. А, достали еще ковер, чтобы валяться. И, может быть, скинемся, купим с родителями такие ролл-шторы на окна, красивые, разных цветов, чтобы было яркое пятно.

Дина говорит, дети, которые остались с того года, балдеют, что стали хозяевами дома. Теперь это дом, просто дом. Ни перед кем не надо отчитываться. Можно, как говорит Дина, «расползаться». Тусить после школы. Устраивать разные учительские собрания, заседания, как мы говорили в институте, «зависать». Можно разбрасывать вещи. 

Вот честно, очень я этого боялась. Что будет вечный творческий беспорядок. Я законченная аккуратистка. И – не вижу я беспорядка, все всегда на полках. Это прямо меня удивляет. Подозреваю, что убирается Маша. Моет девушка Оля.

1 сентября – 1. Собрание. Я пыхчу.

Ну наконец. Начну, помолясь. Не изливать душу, не философствовать, а рассказывать, что было. Что было-то. 
Я непременно буду стонать, что тут забыла, и тут забыла, уже слышу свой печальный стон, прошу благородно меня простить. Потому что 1 сентября было много классного, я все видела своими глазами (ну, почти все), и ничего не записала, и даже листочков этих – маршрутных листов – не сохранила.

На собрании накануне Маша строго посмотрела на нас (родителей) и сказала: «Ну, первого сентября мы шоу, конечно, устраивать не будем». Сделала паузу. Видимо, ждала возражений. Мы робко молчали. «Мы решили от всего этого отказаться. Мы считаем, детям это совсем не нужно. Им нужно – встретиться, познакомиться, погулять…. Пауза. Вот это мы и будем делать».

Почувствовав, что тема закрыта, я заерзала на стуле. «А что будет, что будет-то?» Причина моего интереса, в частности, такая: я, в отличие от остальных родителей, знала, как проходило в прошлом году. Шоу не шоу, но нечто совершенно феерическое. Помню Дину с сияющими глазами – кусала ручку, готовилась, мне рассказывала, еще не завербованной.

Неловкое молчание. «Ну, мы начнем со знакомства», нехотя продолжила Маша. «Познакомимся, подпишем папки, поделимся на команды и пойдем на улицу. Гулять в лес. Но мы не просто пойдем гулять, там будет задание. Выполним задание, придем в школу, попьем чай, напишем письма детям из «Ковчега» (что такое «Ковчег», не поясняется, потом узнаю, что это такая школа, все должны знать) и пойдем на почту их отправлять. Заодно узнаем, где почта». Последнее сказано очень финальным тоном.

Родители молчат. Все нормально. Отличный план. Почему бы не пойти на почту и в лес и все такое. Я же обескуражена. Я жажду пояснений. Что к чему? Что за задание? Во всем должна быть какая-то генеральная идея, или я так не играю. Это же Маша и Дина! Это наше первое 1 сентября!

Требую подробностей, не могу толком объяснить, чего хочу, но Дина мне мигает, и я замолкаю. Какое-то хорошее задание, мол, успокойся. Но я все равно пыхчу до конца собрания.

1 сентября-2. Без ветерана
Мы пришли, когда все уже сидели за столом и подписывали прозрачные толстые папки, красивые, разных цветов. Надо был написать на листочке свое имя и приклеить. Вроде ничего особенного, но и письмо, и вырезание, и приклеивание налицо.

… Шли мы до школы долго. По дороге купили-таки цветы. Хотя знала, что вазы нет, и ее придется изобретать. Пешком идти как-то неприятно – вроде и дом почти виден, а поди дойди, и еще дом-то какой длиннющий, на километр. Настроение было, я бы сказала, малопраздничное. Никакого особого значения этой прогулке до школы придать не удалось. Более того, не удалось на Яна напялить хоть сколько-нибудь праздничную одежду. Шли в водолазке и рваных джинсах. Даже несмотря на цветы, никто и не догадывался, что в школу.

(Забавно, но выглядеть нарядно в нашей семье в результате пало на меня. Сначала минут двадцать мы с бабушкой уговаривали Яна надеть хоть что-то из «приличного гардероба», не преуспев. Потом за 5 минут до отбытия Ян скептически оглядел мою одежду и заставил переодеть кофточку, или юбку, или и то и другое, потому что не подходит, и нацепить целую кучу украшений. Ян, он большой ценитель женской красоты).

По дороге Ян стал расспрашивать меня, как выглядит школа. Я смутилась. Я поняла, он ждет школы как школы – большого здания, огороженного забором, и это несмотря на то, что мы его готовили, конечно, к необычности ситуации (Мам, а я в каком буду классе, А или Б?). Я говорю, это в доме. Прямо в жилом доме. Это как квартира (не поворачивается язык сказать, что квартира и есть). Молчит, несколько разочарованно.

…Делают папки сосредоточенно, не общаются, сопят. Комната никак не украшена – ни шаров, ни плакатов, цветочки в обрезанной бутыли от воды. За столом не все. Вижу пару старших детей, только одного первоклассника кроме Яна. Мне уже сообщили, что часть детей не вернулись с каникул. Но где же третий первоклассник? Он проигнорировал первое сентября? “Да”, -легко отвечает Дина.

Закончив с папками, переходят к приветствию. Маша никак не подчеркивает торжественность момента. Более того, ни мячика, ни мягкой игрушки, которую можно бросать друг другу, найти не удается. Никакого смущения. Под руку попался скотч – будем бросать его. Дети неловко поулыбались и стали бросать. Друг другу, родителям, Маше с Диной – участвуют все. Дети стесняются. Атмосфера немного натянутая. Но все очень просто, как есть, так есть. Если ты не хочешь произнести речь – не произноси. Если хочешь – пожалуйста. Андрей, старший мальчик, в своей стихии и жжет. Еще пара негромких шуток под несуетливый перешепот и ерзанье на стульях. Внимание, однако, не нарушено.

Никакого «закрепления материала», кто не запомнил имя – познакомится, когда придет время.

Их всего шестеро, детей – два больших ребенка, две девочки средних, два первоклассника. Только первоклассники – новенькие.

Дальше делятся на команды. Это происходит естественно и быстро. Дина видит, что мелких мальчишек – Яна и Лешу – надо взять к себе (они сразу перестают стесняться). Многие родители остаются участвовать, включаются в команды, кто-то даже «за старшего». 

Задание посвящено ориентированию на местности. Связи с первым сентября никакой. Задачи: узнать длину дома, какие автобусы останавливаются на ближайшей остановке, где площадка, похожая на кремль и ближайший путь до леса. Еще что-то – кажется, магазин. В целом, понять, что находится в окрестностях школы.

Задание мне нравится, имеет смысл. Практический смысл. Сначала другого смысла не вижу, кроме как научить детей работать с картой (оно, конечно, важно), научить работать в команде и прогуляться.

Но с самого первого задания (отметить на карте дом и школу –хе-хе – то есть наш подъезд) начинаются сложности. Дети потеют от напряжения – откуда смотреть, на что ориентироваться. С картой оба знакомы, крутят ее и вырывают друг у друга из рук. Дина не вмешивается. Это задача им посильна. В конце концов справляются и довольные, азартные, скачут на улицу. По их лицам видно, что наличие карты и возможности побегать они явно предпочитают стоянию на линейке и шарикам. Ну может, потому, что мальчишки.

Второе задание неожиданно ставит меня в тупик – измерить длину дома. Рулетки нет. Да и как измерить рулеткой такой длиннющий дом. Ничего, кто-то придумал измерять шагами и они увлеченно, сосредоточенно меряют. Дина им активно помогает. Складывают сами – вот тебе и устная математика. Бегут считать количество подъездов. Я отстаю. Вижу их на середине дома, на лавочке, совершенно запыхавшихся. Открыли карту. Дина рассказывает про масштаб. Потом возвращаются за линейкой (они должны сами прийти к тому, что линейка нужна). Дина шепчет мне, это важно, чтобы они убедились, мол, карта нужна, и масштаб нужен, мол, так действительно проще измерить длину дома.

На остановке. По очереди читают и записывают номера автобусов, маршруты следования. Вот тебе и русский, и чтение. Торопятся, подсказывают друг другу, цифры кривые и в другую сторону. Первоклассники. Я вспомнила, что мы в первом классе на первом уроке тоже должны были написать на листочке, как умеем, потом нарисовать, и это все торжественно вручалось маме на собрании. Чтобы потом сравнивать с дальнейшими успехами. У меня в альбоме хранится до сих пор. Я с удивлением понимаю – здесь то же самое, только без оттиска на память.

Начинают думать, где искать площадку с кремлем. Дина всезнающе улыбается. Совсем не подсказывает, не нарушает творческий процесс. Мне надо идти. Ян едва замечает мой уход – он поглощен работой. Я иду и думаю, что это самое странное первое сентября, которое мне довелось наблюдать.

Но и самое цельное и осмысленное. Я вижу (правда, не сразу, после размышлений): все взаимосвязано и подчинено общей мысли. Дети должны – что? Познакомиться. Познакомиться со школой (а они взяли шире, с окрестностями). ПописАть. Почитать. Посчитать. Это входит в программу любой школы, не так ли?

Что обычно не входит, по крайней мере в первый день: получение практических навыков; работа в команде; развитие логики; физкультура; прогулка по лесу. Я уже чую, что вот он, главный принцип: все должно иметь практическую цель. Мы открыли карту – зачем? Можно было ее не открывать? Нет, не можно. Мы пишем – зачем? Читаем, перебивая друг друга – зачем? Почему бежим? И так далее.

Не слишком ли это, размышляю я. В смысле, жирно не будет? Дети и так бы почитали, пописАли и побегали. Можно устроить веселые старты. Но мне нравится. Законченностью. Честностью. И какой-то простотой, что ли. Как в деревне.

Отсутствие линейки…. Ну, конечно, проведение линейки в семейной школе практически невозможно… .Почему мне кажется, что это хорошо? Я уже окончательно попала под обаяние и потеряла возможность критически мыслить? Кстати, лично я шарики бы, возможно, и повесила…

Я вспоминаю свои линейки. Кто-то что-то говорит. Долго. Мальчик проносит девочку на плече. Мне не скучно стоять. Я вообще с удовольствием созерцаю, наблюдаю мир. Почему же мне не хочется, чтобы Янка стоял и смотрел на эту девочку?

Возможно, я уже его неправильно воспитала, слишком свободно. Возможно, потому, что больше нет пионеров и октябрят, чего мне искренне, ностальгически жаль, и линейки потеряли свой внутренний смысл?

После леса и выполнения заданий (в нашем случае успели не всё – как сказала Дина, «подошли слишком серьезно»; это значит, что она процессом почти не рулила – ну не всё и не всё) вернулись в школу, попили чай и написали письма детям из школы «Ковчег», которые оставили свои адреса. Что это за школа, я не знаю. Ян задание не понял и написал письмо Леше (с которым был в команде). Они уже подружились не разлей вода. Оба легко сходятся. Здесь никакой загадки нет.

Потом сходили на почту и отправили письма. Есть забавные фото. Реализм налицо.

Я их встретила висящими вверх ногами на спорткомплексе во дворе. Отличная погода. Они давно играют в… забыла как называется игра, когда тебя ловят, если ты на земле. Орут – страшно. Ян без куртки, очумелый, забрать его домой нет никакой возможности. 

Выманила мороженым.

Вечер первого. Ко мне начинают просачиваться слухи про другие линейки. 1158 – я вижу эти кадры и замираю. Похороны вождя. Сборы на фронт. Людское море заполонило обширный двор. Родители жалуются, что их не пустили к классам, отжали. Классы – ж, з, и… нет, л, м, н. 2 или 3 здания. Общаемся с родителями-выпускниками нашего сада (почти все в этой школе) – они растеряны, рассуждают, какое здание лучше, какой учитель. Признают, что все решает случай. Все говорят, мол, пока ничего не ясно. Они почти не слышали, что было на линейке.

А мне ясно. Я уже поняла, как будут учиться. Меня это вроде устраивает. Чувствую себя неумеренно счастливой, что мы не в «л». Меня бы это добило.

Спрашиваю себя, почему? Если бы не было семейной школы, почему бы я стремилась в школу камерную, где 2-3 класса? Кажется, так легче уследить за процессом? Нет этого столпотворения? Не знаю…. Наверное, у меня социофобия. В ранней стадии.

А у Саши (мой брат, учитель 1543) на линейке выступал депутат… Я представила, как Ян слушает депутата…. А еще где-то выступал ветеран. Он ругал современных школьников и бессвязно вспоминал былые времена.

А кто бы я хотела, чтобы выступил на линейке? Все правильно. Депутат и ветеран. И детские коллективы. Детские коллективы – это хорошо.

Впрочем, линейка в школе – не показатель учебного процесса. Это некий вынесенный за скобки ритуал. Наша нелинейка, наоборот, раскрыла все карты. Нестандартность. Практическую направленность. Командность. Упор на логику. Упорное стремление в какой-то момент оказаться в лесу. И, конечно, презрение к условностям, даже таким, как наличие мячика (свечи, шаров) – явный след от травмы, полученной в лоне формального обучения. 

И еще открытость – участвуй, обсуждай, критикуй, пиши…. Неожиданный бонус в копилку «Бюллербю» и бальзам на раны старого маргинала.

Лагерь. Издалека. Долго.

Первые три учебные недели сентября дети провели… в лагере. В Тульской области.

Встречалась я с мамками из нашего садика (аккурат первого сентября это было, накануне) и они, конечно, давай расспрашивать про школу. Пришлось признаться и про лагерь. Какие у них были лица! «Ты отдаешь ребенка на три недели? Спать в палатке? Неизвестно куда и с кем?» Я упавшим голосом оправдывалась: это экопоселение, там домики есть. И не так уж неизвестно с кем. С Диной же. Она ему как… ну, как тетя.

Настроение у меня и так было взволнованное, а тут и вовсе упало. Я подумала, не будь Дины, я бы отказалась от поездки. Семилетний ребенок в лагере без мамы – это, конечно, нонсенс. Палатки в сентябре – удовольствие для тех слоев населения, к которым я явно не отношусь. Спрашивала себя, хотела бы я в лагерь, если бы могла (Дина активно звала), и честно признавалась, что нет, совсем. Причем другие мамы ехали. Мужественно. Это меня особенно расстраивало. Все будут с мамами, кроме Яна. Мать ехидна я и есть.

Я что-то блеяла про наше первое сентября, но все мамки уже слегка от меня отодвинулись и информацию воспринимали плохо. Пришлось переводить тему. И только благодаря моему отпетому пофигизму вечером были относительно спокойно собраны вещи (а что делать? Куда деваться с подводной лодки? Не ехать в лагерь – лишаться трех недель учебы, а ведь это наш первый сентябрь и как-то… Но главное – перспектива Яна дома, когда я собираю группы в клубе! – нет, не годится…). Подписаны пакетики, выданы сверхподробные инструкции, в воздух брошены вздохи и сетования – и все, помолясь…

Нет, я не думала, что Яну грозит опасность. Думала, что ему будет плохо и одиноко, когда поймет, что надолго, что у других мамы, и так далее. Янка между тем скакал по комнатам и напевал песни. Он был рад – ну еще бы: завтра поедет в машине с Лешей разведывать новые места. Что такое поход, Янка знал, и опыт имел в целом позитивный. В том числе был и походе с Диной. Приезжал чумазый, но довольный. Для Янки главное – общение, друзья. Поэтому я не сомневалась: первая неделя пройдет неплохо. И громко сокрушалась – на три недели, на три недели-то зачем! Какие они все-таки… вот меры они не знают!

Посмотрела прогноз погоды. Ничего не понятно. В результате был удивительно теплый сентябрь, но как раз первая неделя, испытывая нас, выдалась прохладная и с дождями. Звонила Яну, звонила Дине. Янка довольный. Рассказывать не хочет. Поняла, что рассказывать нечего – он активно тусит. Он действительно обожает большие компании – в кого только такой уродился? Дина тоже довольная, спокойная как танк. Учимся? Отлично. Как Ян? Отлично. Не капризничает. Играет. Все в порядке. Нет, спим в палатках. Ну, так захотели. Да, дожди есть. Нет, Ян в полном порядке.

Совесть мне успокоить удалось, а маму – нет. Она пребывает в перманентном шоке. Палатки ее убили (там же есть домики!) Завалила меня вопросами – а где они едят? А что они едят? А что это вообще за место? А где это? Я говорю – мам, они там на лошади катались. Даже два раза. Их учили ездить, и Янка смог ногами над головой лошади провести – есть, действительно, такое упражнение. – Как на лошади, если все время дожди, говорит мама. – А они под дождем. – Как под дождем? – Дина говорит, Янка захотел. Мама всплескивает руками.

Теперь, после беглого просмотра фотографий, я могу ответить на некоторые вопросы мамы. Большая поляна, в глуши, и сразу видно, что в глуши – через фото просачивались и свежесть воздуха, и запах дыма, и наличие вегетарианцев в округе. Травы, травы, зеленые еще деревья, простор, незамутненный горизонт. Огромный навес, под ним – крепкие стол и скамьи – современная деревня как она должна быть. Вот они под этим навесом. Вот они на лошади. Вот они катаются с огромной деревянной горы на каких-то салазках – там супер детская площадка. Вот дым костра, сквозь дым – серьезные лица. Немного взрослее, чем обычно. Вот они на лошади на фоне леса, сняты издалека, и панорама – 19 век, Пушкин, Болдино, как-то так.

Но палатки привезли суперсовременные, такие, какие доставляют на автомобилях, и спать в них под шум дождя, наверное, действительно одно удовольствие. Занимались в домах. Нашлись дополнительные учителя среди жителей деревни – на них и был расчет. Из города, кроме Маши с Диной, приехала еще Дениза – ха-ха, у нее тоже там дом. Кадров учебы не вижу – наверное, все заняты.

Зато вот кадры средневекового праздника – детей не узнать, откуда эти костюмы? Отрыли в одном из домов целую костюмерную. Ну ничего себе! Турнир, и танец. И еще что-то. Танца есть видео. Вот спектакль Gruffalo на английском. Довольные разрисованные морды. Янка участвовать не захотел. Его не заставляли.

Общее впечатление после просмотра фото – естественность и комфорт. Душевный, всякий. И тишина. Экологичность в действии. Но вернемся к моим впечатлениям по телефону. Я жду слез и увещеваний: мама, приезжай. Приехать на выходные обещала. Не могу. Далеко очень. У меня второй ребенок – клуб. Но все спокойно – на удивление. – Мама, приезжай. Без особых эмоций. Ну, я пойду. – Куда? – Ну… Ему трудно объяснить. Ничего, я понимаю.

Спрашиваю, допытываюсь, как идет первая учеба. Дина расхваливает Яна. Я удивлена. Боялась втайне, что они действительно реализуют принцип Соммерхил и позволят ему не учиться. Нет, он не просит. А они, видимо, и не предлагают. Все учатся. Все учатся хорошо. Пишут, считают, читают. Так идеально все, что даже подозрительно.

Потом мы переписываемся вконтакте по Дининому телефону. Вечером в палатке. Все, мам, я спать (9 часов). Ничего так, по-деревенски. Спать – конечно, с Диной. И с Машей, она во втором классе. Она тоже без мамы. Их наверняка называли «Динины дети».

В общем, может быть, я не такая уж ехидна? Вторая половина лагеря – солнце и тепло. Повезло. Я раздаю свои листовки. Конечно, Дина – всехняя мама. Улыбаемся. Ждем домой.

Приехал черный. Скорей к компьютеру. Показался старше и здоровее. До ноября не болели. Но это не показатель.

Продолжение следует.