Колледж после семейного обучения
Колледж после семейного обучения. Личный опыт
НАТАЛЬЯ ОЛЬХИНА
Вопрос: Каково учиться очно в одном из лучших колледжей Санкт-Петербурга после четырёхлетнего опыта обучения в семье?
Ответ: Дочь выдержала ровно 3 месяца.
На этом можно было бы закончить статью, но так не принято, поэтому начну с начала. На всякий случай предупрежу: всё что последует далее — взгляд несистемного человека на то, что происходит с нашими детьми в системе образования в её традиционном виде. А значит, взгляд непривычный, неудобный и спорный.
В июле 2021 мы переехали в Санкт-Петербург. Стояло прекрасное жаркое лето, настроение было под стать: прекрасное и слегка игривое. На этой волне мы с дочерью под девизом «где наша не пропадала» решили попытать счастья на ниве очного обучения.
С одной стороны, на руках у дочери есть аттестат за 9 класс со средним баллом 4,8. С этой же стороны, в Питере большой выбор колледжей на любой вид и запах, и мы вполне успевали что-нибудь выбрать и подать документы. Почему бы эти обстоятельства не сложить в одно, — подумали мы и пошли изучать предложения СПО.
Нами двигал прагматичный расчёт убить сразу двух зайцев:
- ускорить выход на рынок труда, и не просто так, а с профессиональными перспективами;
- получить аттестат о среднем образовании без ЕГЭ-шной нервотрёпки.
Между нами, у меня был ещё один скрытый интерес: хотелось перевесить на государство последнюю ступень школьного образования дочери. На новом месте мне предстояло решить тучу задач — перспектива уменьшить количество психической нагрузки казалась привлекательной.
То, что в результате психическая нагрузка только увеличилась, было прогнозируемо, но в тот момент мы были полны энтузиазма: мы в другом городе и это уже не школа — всё будет отлично.
Мы произвели обзор направлений и факультетов и не без колебаний выбрали специальность «Издательское дело» — не сказать, что амбициозное, но вполне востребованное и перспективное.
Колледж был хороший, но не по нашим критериям. По нашим он оказался прямо-таки нехорошим.
Первый звоночек прозвенел ещё в конце августа, когда личным сообщением в мессенджере меня пригласили на родительское собрание.
Тут же вспомнились собственные студенческие годы в училище, но при этом не вспомнились никакие родительские собрания. Потому что их не было. Мы учились и отвечали за себя сами.
Самостоятельность дочери созрела и того раньше — без участия взрослых она училась уже с 7 класса. Так что, идея собраться взрослыми, чтобы отдельно от детей порешать что-то там про детей же, показалась мне странной.
Интуиция подначивала не ходить и была права. Но внутренний оптимист возразил «ну мало ли, может там что-то формальное» и погнал меня в колледж. Чтобы было с кем потом сверить впечатления, я заманила на эту “весёлую вечеринку” и мужа.
После пафосного рассказа о том, в каком дико историческом здании посчастливилось учиться нашим детям, последующую двухчасовую речь сменяющих друг друга маститых спикеров, можно свести к одной призывной фразе: «Мы собираемся держать ваших детей в ежовых рукавицах, а вы должны нам в этом максимально посодействовать».
Всё это подавалось под соусом «во благо детей» и «потом спасибо скажут» и обрамлялось кейсами про демотивированных на старте товарищей, которых всем педагогическим коллективом, буквально не щадя себя, вытащили за уши в успешную жизнь. «И ваших вытащим — не сомневайтесь, главное изо всех сил подталкивайте в спину».
— Не говорите детям, что с первого курса мы никого не отчисляем, путь не расслабляются, — заговорщицки вещала трибуна. И до кучи предупредила:
— Здесь много интересных секций, но вашим детям всё равно будет некогда, так что не берите в голову.
Стараясь не привлекать внимания, я осторожно оглядела зал: лица вокруг выражали солидарность с выступающими и согласие с прозвучавшими идеями. Я мысленно порадовалась, что позвала мужа — единственный понимающий взгляд, который я поймала, принадлежал ему.
Далее нам дали список рекомендаций, как именно следует контролировать детей. Преподаватели торжественно пообещали, что каждый божий день будут ставить в известность тех, чьи дети опоздали, не явились, что-то не сдали или как-то иначе проявили себя не с лучшей стороны. Похоже, никто в зале даже мысли не допускал, что детям можно доверять.
Вернувшись домой и отряхнув со стоп пыль заведения, в котором топтали паркет великие князья и кое-кто из русских классиков, а теперь предстояло учиться дочери, я объявила последней, что пусть даже не надеется — контролировать я её не собираюсь ни с помощью доносных СМС, ни другим способом.
И что, если надо, прикрою записками и липовыми справками. А ещё, что я ни под каким предлогом не стану добавляться в родительские чаты и сделаю всё, чтобы меня туда не включили принудительно. Так как в игры «давайте дружно прогнём ребёнка под наши требования» давно не играю.
Дочь позабавилась, глядя на моё настроение, и через несколько дней приступила к учёбе.
Спойлер: Я не сдержала свои обещания только по части родительского чата. Когда мы приняли решение попрощаться с колледжем, я попросила классного руководителя добавить меня в эту группу — непреодолимо хотелось поделиться с другими родителями мыслями о том, что система унижений, принуждений и давления не может привести к хорошим результатам.
Дочь приступила к учёбе, и скоро стало понятно, что идея была не самая удачная. Далее по пунктам.
- Нагрузка. Совершенно конская. Каждый день, включая выходные, — объёмные домашки по всем предметам, быстро превращающиеся в демотивирующие долги. Знаю, это реальность большинства школьников, но мы давно уже живём в другой — было с чем сравнить.
- Нерациональная подача материала. И неэффективно построенный учебный процесс. Несмотря на наличие цифровой платформы, на которую выкладывался материал и задания, нельзя было заглянуть в предстоящие лекции. К большинству предметов не давалось информации, какие темы будут разбираться в ходе курса и к каким конкретным результатам нужно прийти.
Дочь последние 3 года училась по технологиям эффективного обучения и разбирала материал от общего к частному: от каркаса к подробностям. Подход при котором знания даются без видимой логики, ее раздражал. Много громоздких заданий, которые непонятно куда и как встраивать.
Доходило совсем уж до смешного. Владея техниками нелинейного конспектирования, дочь ещё во время лекции составляла майнд-карты и систематизировала информацию в таблицы. А потом две пары сидела без дела (уйти нельзя), пока на завершающем тему занятии все перерисовывали подобные майнд-карты из учительской тетради.
Всё это давало ощущение бессмысленности труда, который отнимал драгоценное время не только у занятий для души, но и у сна, спорта и элементарного отдыха.
Напоминало анекдот про армию: «мне не надо как лучше, мне надо, чтобы вы замучились».
- Отсутствие выбора. Хотя бы чего-нибудь: модулей, предметов, режима учёбы, формата аттестаций. За три месяца пребывания в одном из лучших колледжей следов вариативной развивающей среды замечено не было. «Всё уже устроено до вас. И вообще, вас никто не спрашивает».
- Про развитие самостоятельности и ответственности и вовсе заикаться неудобно. Какая может быть самостоятельность при тотальном контроле или ответственность при хроническом недоверии.
- Отношение учителей к студентам. Как к недолюдям. Не все, кончено отличались антигуманными наклонностями, но 2-3 человека заметно делали погоду.
За три месяца дочь стала участником сразу нескольких инцидентов, в ходе которых мы обе отчётливо увидели, что за время нашего СО была пройдена точка невозврата.
Уже невозможно не замечать или считать нормой высказывания преподавателей (далее прямое цитирование): «учитель всегда прав», «кто вы здесь такие».
Уже дико и странно наблюдать, как после последнего урока учитель запирает всех в классе, пока не вернутся все те, кто посмел выйти из кабинета, не дождавшись распоряжений («Звонок не для вас!»).
Не только сами эти недоразумения — позиция учителей «сверху» сквозила и в стиле общения.
Однажды я была свидетелем телефонной беседы классного руководителя с дочерью — лицемерно-елейным голосом взрослая дама «разруливала конфликт» с учителем обществознания: «Завтра, девочка моя, жду тебя в кабинете директора, будешь писать объяснительную».
И ни тени сомнений, что учитель перегнул палку. Что могли быть объективные причины. Что студент не имел злых намерений. Виновна по умолчанию.
Последней каплей стало требование встать к стенке за три минуты опоздания. Дочь не была злостным опоздуном, это был чуть ли не единственный случай, когда она пришла не вовремя. Но даже если бы и была — ребята, ставить к стенке? Что уж сразу не расстрелять?
Накатав напоследок в родительский чат пост на 12 тысяч знаков революционного содержания и словив пару комментов в стиле «всё так, но где лучше» и «нас всё устраивает», я удалились из группы в тот же день.
Сейчас грущу, что не вынесла эту тему на уровень директора или выше — было жаль времени и нервов. А неплохо было бы создать прецедент защиты чести и достоинства детей от учителей и всколыхнуть общественное мнение. Но уже как-нибудь в другой раз.
Из хорошего. В числе преподавателей были и такие, кто с первых же занятий выстраивал дружеские (без панибратства) отношения со студентами. Те, которые любили детей и свою работу. Вот с ними расставаться было жаль.
А ещё жаль, что мы заняли чьё-то бюджетное место. А с другой стороны, кто знает от каких переживаний мы тем самым спасли этого кого-то.
Постскриптум
Дочь перешла на самообразование, сдала аттестации за 10 и 11 класс и устроилась на работу. Сейчас она готовится к ЕГЭ, занимается в танцевальном клубе, ходит в спортзал, полноценно работает и при этом имеет гораздо больше возможностей для сна и отдыха, чем в эти безумные три месяца очного обучения в колледже.
Я предупреждала, опыт нетривиальный и плохо масштабируемый. Но в своём телеграм-канале я выкладываю ещё не такое — жмите сюда, чтобы подписаться.
Наталья Ольхина