От обучения к познанию

За два первых года обучения мы фактически сменили три школы. Сначала государственный лицей, затем лицензированная частная школа, и наконец,  маленький семейный клуб, где родители вскладчину оплачивали труд педагогов, обучающих их детей.  Подавляющее большинство родителей (для многих наш лицей так и остался желанным, но невзятым бастионом), меня бы, мягко говоря, не поняли.  Да если бы и мне самой сказали, что отдежурив 2 суток под окнами желаемой школы, я меньше чем через год добровольно переведу ребенка в другую, я бы не поверила. Ибо поначалу нравилось все: молодая креативная учительница, прекрасное здание школы со свежим ремонтом, сами дети и даже их родители. Проблема, однако, состояла в том, что учится здесь было нечему. Тогда  я еще не знала, что программа обучения в первом классе рассчитана, в том числе, на детей, не умеющих читать и считать. Моя же дочь к началу обучения бегло читала и складывала двухзначные числа. Возможно, если бы тестирование будущих учеников не было к тому времени запрещено и классы формировались с учетом способностей и подготовленности детей, ребенку с самого начала было бы интересно учиться и мне бы не пришлось придумывать способы обходить школьные правила. Тогда бы наша история не состоялась. Но получилось так, как получилось.

В первый класс, ко второму уроку

…Раннее зимнее утро, практически ночь. В этом году часы на зимнее время не переводили: когда-то нас лишили часа летнего утреннего сна, а теперь, без всяких оснований отобрали еще и час сна зимнего, такого необходимого, такого желанного. Тысячи родителей в этот час выпихивают своих детей в школу; это считается нормальным. Ненормальная — это я; моя дочь спит. Она «жаворонок», а это значит, что скоро моя птичка проснется сама и вполне успеет ко второму уроку, без спешки и в отличном настроении.  Правда, это совсем не порадует учительницу, но я искренне не понимаю, почему? Ведь чем меньше детей в классе, тем легче объяснять урок. Тем более, что скорость усвоения информации у всех детей разная,  в нашем случае, дочь  «ловит на лету» и многократное повторение, рассчитанное, на отстающих,  ее расхолаживает и заставляет скучать. Вообще скука – это самая демотивирующая вещь на свете.  Импринт «учиться скучно», неизбежно внедряемый в психику ребенка в самом начале обучения, обязательно приведет к тому, что познавать мир он будет только из-под палки. Ни для кого уже давно не секрет, что школьная программа идет по пути механического набора знаний и не ставит целей увлечь и мотивировать – и у меня в этом смысле нет никаких претензий к учителю. Но почему учителю необходимо, чтобы я лично не предпринимала никаких действий, стимулирующих интерес к обучению? Ведь успевающие ученики нужны всем, даже самой Системе.  Мой ребенок в классе нужен педагогу только на случай проверки – но на этот очень редкий случай мы принесем справку, которая снимет все претензии к кому бы то ни было. Однако учительница все пропущенные уроки объявляет прогулами и обещает написать докладную на имя директора. Вообще-то само понятие «прогулы» существует только в трудовом кодексе, а для школы есть только термин «непосещение». Можно ли исключить из школы ученика, успевающего по всем предметам? Это абсолютно исключено; других методов воздействия на родителей у школы нет.

Поняв, что аппелировать ко мне бессмысленно, учительница прямо обращается к ребенку: «Постарайся не опаздывать, это нехорошо». Дочь послушна. Ей важно исполнять правила, но в школе ей скучно. На данном этапе в данной школе ей учиться нечему, поэтому наши цели — общение в коллективе, хорошее здоровье и прекрасное настроение. Большинство родителей за такое поведение готовы меня четвертовать. А ведь я еще не упомянула домашнюю работу, исполнение которой я никак не контролирую. Позиция учительницы и здесь вполне традиционна: дети не должны знать, что домашние задания в первом классе по желанию, для них они обязательны. Взрослые даже не ощущают своего лицемерия: дети должны быть честными, а мне можно и соврать. Конечно, мой ребенок знает, что «домашку» можно и не делать. Но класс поделен на команды и за сделанные упражнения им начисляют баллы, поэтому дочь не хочет подводить товарищей. Тем более, что к концу года дети начинают ненавидеть своих менее преуспевших в учебе одноклассников, из-за которых они не смогли занять призовое место.

Задания на дом даются такие, что сделать их самостоятельно ребенок не может — так в школе стимулируют участие родителей в учебном процессе. Неоправданно много сил и времени уделяется запоминанию каких-то бессмысленных правил типа разделения на слоги или русской транскрипции. Всем ясно, что они никогда не пригодятся в будущем. Тем не менее, никто не задает вопросы о целесообразности их изучения. Родители возмущаются между собой или в одиночку. Потому что традиционно читается, что претензии к учителю отразятся на твоем ребенке. То есть,  родители не исключают психологической травли ребенка педагогом, которого они считают хорошим. Ведь за что-то же они его выбрали. Внешне всеми демонстрируется готовность переломать ребенка под любые требования школы, какими бы идиотскими они не были — даже с точки зрения самих родителей.

Частная школа: плюсы и минусы

После первого полугодия мы всей семьей переезжаем и в другой город и дочь начинает посещать частную школу. Там занятия начинаются на час позже – это великое благо и огромная радость. Помнится, я спросила у одного знакомого директора школы, может ли он своей властью перенести время начала обучения на попозже. Оказалось, мочь-то он может, но многие родители приводят своих детей в школу еще до 8 часов утра и оставляют их сидеть на скамеечках в коридоре. Под функции всероссийской детской камеры хранения в школе заточено и  все остальное: форма и способы обучения, продленка, учебные программы и мифы вокруг всего этого. Все остальные вынуждены подстраиваться под нужды тех, кто обеспечивает страну дешевой рабочей силой, офисным планктоном и прочими нужными и полезными обществу членами. Собственно, ничего плохого в этом нет, просто кто-то, подобно мне, видит будущее своего ребенка иначе. Таким как мы, в гос.школе советуют: «Ищите другую школу». Это вежливая форма фразы: «На халяву жрите что дают». Но я не ищу другую школу: по большому счету все школы одинаковы. Даже и за  деньги в частной школе я получаю все те же навязшие в зубах правила, все то же утомительное сидение за партами, все то неуемное желание воспитывать родителей посредством воздействия на ребенка. Дочь рассказывает: ее отругали за то, что я забираю ее с некоторых ненужных, с моей точки зрения, занятий. Например, с ЛФК. Учителя, которые это сделали, видят меня дважды в день – и имеют возможность обратиться ко мне напрямую. Однако им гораздо проще влиять на меня через ребенка, который теперь боится, что его опять будут ругать. Учителям и в голову не приходит, что они поступили как-то не очень хорошо. Для них шантаж – вообще метод воспитания. Но самым отвратительным способом воздействия на детей было «воспитание чувства коллективизма», когда всех наказывали за проступок одного. Таких сложных мальчиков с серьезными поведенческими проблемами в классе было несколько. Даже самим горе-воспитателям было очевидно, как относятся к ним другие ученики, которых постоянно чего-то лишали, что называется, за компанию, желая воздействовать на «сорванцов». Понятно было и то, что сами виновные не могут сделать никаких выводов из ситуации в силу своих медицинских диагнозов. Таким образом, постоянно подпитывалась коллективная ненависть к «особым детям».

Тем не менее, даже такую частную школу дочь обожала за  камерную обстановку и индивидуальный подход, который, в частности, выражался в признании ее успехов. Каждый день, приходя забирать ее обедать, я слышала, как наша чудесная учительница (к сожалению, больше ничего чудесного в школе не было) персонально хвалит каждого ребенка за его достижения на уроках. В прежней школе в конце учебного дня редко кого хвалили,  чаще детям сообщали, что из-за плохого поведения они не успели пройти все намеченное и домашнее задание теперь будет больше. Вернувшись Москву и лишившись преимуществ обучения в маленьком классе, дочь уже не хотела ходить в школу. Кроме того, она не высыпалась и у нее сильно испортился почерк. (И это при том, что задания по прописям были ежедневными, во втором-то классе. А в той школе, от которой у нас остались тетрадки с почти красивым почерком у них не было прописей, никаких, вообще.)

Вкус свободы

Несмотря на все проблемы гос.школы никто из нас и не помышлял о семейном обучении. Второй раз учиться в первом классе мы не хотели, хотя именно этим и занимались с детьми по вечерам. Просто в один прекрасный день мы взяли медицинские справки (чтобы прогуливать на законном основании) и отвели детей на занятия в досуговый центр. Это были занятия по той же самой школьной программе, однако это были совсем другие занятия…Каждый день мы спрашивали детей: «Какие уроки были?» И каждый день они отвечали: «Уроков не было».  «А чем занимались?» «Играли».

Играли и изучали площадь и периметр, узнавали про имя существительное и играли,  учились определять однокоренные слова в игре. А все дело в том, что познавать, например, окружающий мир – это интересно, а заучивать приметы зимы – скучно. И вообще — любой увлекательный процесс – это игра. И не только для детей. Некоторым взрослым тоже удается жить играючи: легко, не напрягаясь,  азартно,  весело. И с такими педагогами нет необходимости сидеть неподвижно, молчать и слушать. А можно разговаривать, ходить по классу, задавать вопросы, предлагать что-то свое. Когда все вместе делают что-то интересное, никто не назовет это скучным словом «урок».

Знаете, когда чувствуешь «вкус свободы» и понимаешь,  ради какой крохи знаний твой ребенок жертвовал сном, отдыхом, свободным временем, терпел все эти неизбежные издержки массового обучения, всю эту тупость методистов (об этом могу отдельный трактат написать), выполнял дурацкие правила (в моем случае, правда, нарушал) то понимаешь, что назад дороги нет. А сколько качественных знаний и радости от процесса познания можно получить взамен…Словом, после двух недель таких занятий мы поняли: надо оформлять семейное обучение (СО). Потому что реализовать такой формат обучения в обычной школе невозможно. Хотя мы и предлагали это директору нашего лицея и она проявляла вежливый интерес. Впрочем, истинное ее отношение к нашему проекту стало очевидно, как только мы принесли заявления о переходе на СО… Очень мало пока директоров, способных обрадоваться такому решению родителей. Если переход из государственной школы в частную все-таки объясним и даже где-то оправдан общественным мнением, то уход на семейное обучение до сих пор остается вызовом – государству и его системе образования, конкретному учебному заведению и его педагогам, другим родителям, наконец.

Но с тех пор прошло 3 года и я ни разу ни о чем не пожалела.